Потерявшиеся в мирах - Страница 117

К оглавлению

117

И ничего не произошло. По-прежнему сидели за уставленными забытой едой столами неподвижные, поражённые ужасом люди, по-прежнему светила сквозь высокие стёкла яростная луна. Не отворилась тяжёлая дверь, никто не вошёл в таверну. Спустя минуту — или вечность? — кто-то наконец опомнился и окликнул хозяина:

— Да зажгите же свет!

Хозяин неуверенно выбрался из-за стойки, вытащил откуда-то лестницу и принялся зажигать светильни. Все зашевелились, зашептались, со страхом косясь на окна, и Ася услышала, как от одного стола к другому перелетают испуганные слова:

— Это была Инфида! Это знак! Но что это значит?! Быть беде! За кем она приходила?!

Ася посмотрела на своё кольцо. Красный огонь погас, и оно снова было похоже на самое обыкновенное серебряное колечко с тремя разноцветными камешками. Демон, только что бывший здесь, исчез.

Ася облегчённо вздохнула и почувствовала, как безмерно она устала. Сомневаться не приходилось: только что все они избежали ужасной беды, неведомого ужаса. Ей до слёз захотелось домой, в родной, уютный, обыкновенный мир, где нет таких чудищ, как Мруст или та, что только что чёрной тенью скользила за окнами…

Между тем, постояльцы трактира, потеряв аппетит и желание говорить, стали один за другим уходить наверх, в свои номера. Верна тоже встала — и они пошли отдыхать на второй этаж, в маленькую, снятую утром комнатку. Скоро всё в таверне затихло. Но Ася, не смотря на усталость, никак не могла заснуть. Ей казалось, что мглистые, грозовые тучи беды нависли над её головой. В который раз обманула её надежда найти Сергея и вместе с ним вернуться домой, и сейчас, в ночной непроглядной тьме чужого дома и чуждого мира, она показалась ей совершенно несбыточной. Что с ним сейчас? Что будет с нею самой? Найдёт ли она его? Она знала, она просто чувствовала, что он попал в беду! В мёртвой ночной тишине тревога звучала в её измученном сердце, словно набат…

Глава 19
О том, как Сергей увидел зло

Сергей еле дождался ночи. Весь день он ворочался на своём тюфяке, то и дело поглядывая на узкий просвет окна. Там виднелась полоска ясного, голубого неба, никак не желавшего темнеть. Но вот наконец оно стало лиловым, потом тёмно-синим, и, наконец, иссиня-фиолетовым, и звёзды загорелись на нём.

Тут к Сергею на минутку вбежал Небензя, зажёг на столе свечу и поставил на стул возле его лежанки тарелку с мясом и овощами.

— Ешь, надеюсь, тебе понравится, — торопливо и возбуждённо бросил он, — а я убегаю наверх: буду учиться звёздной науке!

— Спасибо, — сказал Сергей, только теперь почувствовав, как он проголодался, — конечно, понравится, ты отлично готовишь. Беги, Маландрин не любитель ждать.

Небензя озабоченно закивал — и убежал. Сергей поел и решил, что теперь-то уж можно идти за ключами. Звездочёт и его ученик наверняка засели у себя в смотровой на много часов.

Он сел, осторожно перенёс ноги на пол и поднялся, держась за высокую спинку стула. Изувеченная лодыжка откликнулась болью, но стоять было можно. Мальчик шагнул на пробу, стараясь как можно легче наступать на больную ногу и держать её прямо. Она заболела сильнее, но всё же терпимо. Сергей облегчённо вздохнул и поковылял к своей цели… По лестнице идти оказалось труднее, и ему пришлось, крепко держась за перила, каждый раз поднимать на ступеньку здоровую ногу, а потом приставлять к ней больную. Но всё-таки дело шло.

Наконец, он добрался до той площадки, на которую выходили двери чтилища и комнаты Маландрина. Сергей не сомневался, что отличит ключ от нижней двери от любого другого: он был необычной формы, очень большой, совершенно чёрный, с головкой в виде собачьей разинутой пасти. Главное было — найти его. Дверь в комнату звездочёта оказалась незапертой, и мальчик уже шагнул в неё, как вдруг услышал шаги на лестнице, ведущей из смотровой. Он быстро захлопнул дверь и метнулся, было, к лестнице, по которой пришёл, но ногу пронзила такая резкая боль, что он задохнулся, едва не вскрикнув, и понял, что спуститься по лестнице попросту не успеет, ведь он так медленно двигался! Тогда он потянул на себя дверь чтилища, проскользнул в приоткрывшийся узкий проём, быстро закрыл за собою дверь и загнанно огляделся. Огонёк масляной лампы тихо горел, явно предвещая приход колдуна. Спрятаться здесь было негде. Но тут мальчик нечаянно задел рукой гобелен, висевший справа от двери, упругая ткань отошла от стены — и он увидел за нею нишу. Он торопливо шагнул туда, прижался к стене и замер. Гобелен сейчас же вернулся на место, спрятав его от глаз того, кто мог сюда войти…

И вошёл. Тяжёлые шаги Маландрина раздались рядом с Сергеем, и мальчик замер, едва дыша. Колдун прошёл куда-то вперёд и остановился. Потом Сергей услышал странный, сильный и в то же время мягкий, стук. Ему стало невыносимо любопытно. Он огляделся в своём тесном, тёмном убежище и заметил справа тоненькую полоску света. То была щель между двумя гобеленами. Он передвинулся, прижимаясь к стене и стараясь не шевельнуть гобеленов, — и жадно прильнул к ней глазом.

Звездочёт стоял на коленях перед своим чародейским камнем и кланялся, как заведённый, ударяясь лбом о каменный пол, едва прикрытый бархатной драпировкой, что спускалась с подножия постамента. И вдруг, подвывая, точно побитый пёс, проскулил:

— Я исполнил твоё повеление, о богиня, я исполнил его ещё вчера, отчего же ты не являешься мне?! Я убил девчонку!

И тут Сергей увидел такое, от чего мороз прошёл по его спине. Тёмный туман, клубящийся и как будто живой, вышел из камня, уплотнился и превратился в страшную женщину в чёрном, бледную, точно смерть, с оранжевыми пылающими глазами и кожистыми чёрными крыльями.

117