Потерявшиеся в мирах - Страница 12

— Знаешь, — помолчав, решился Сергей, — всё для меня перевернулось… Всё оказалось не так, как я привык… Техника наша не работает, или необъяснимо работает, зато работает молитва. И превращает «компьютер» в стеклянный шар!.. Как я теперь жалею, что не был внимательнее к маминым словам! Она ведь у меня тоже верующая! Как она переживает, что мы с папой не ходим в церковь!.. А теперь мне хочешь — не хочешь, а приходится верить! — он невесело усмехнулся: — Факты — вещь упрямая… Ты себе не представляешь, как эти гизлы высасывают все силы… И, похоже, защита от них только одна, — а я не умею молиться, ни одной молитвы не знаю…

— Да это просто!.. — с готовностью откликнулась Ася. — «Господи, помилуй» — вот и молитва уже! А ещё… знаешь… Мама очень хотела, чтобы я выучила хотя бы несколько стихов из псалмов наизусть, потому что в них очень большая защитная сила. То есть, конечно, ты понимаешь, это Бог защищает, когда читаешь псалтырь. И как же я рада, что послушалась маму! Хочешь, я и тебя научу? Они очень легко запоминаются.

— Давай. Думаю, это мне пригодится очень скоро. Ну и глупец же я был!

И они стали шёпотом повторять коротенькие молитвы, не догадываясь, что в ответ на них их окружила стена невидимого неодолимого света, ограждая их ночное пристанище от всякого зла. Под её охраной их сон в эту ночь был спокоен и сладок, под её охраной начался следующий день…

— Просыпайся, соня! — услышала Ася и открыла глаза.

В раскрытое устье пещерки светило солнце, а рядом сидел на корточках Сергей с двумя большими красными помидоринами в руках.

— Держи! Я уже осмотрелся: вокруг ни души, зато рядом огород и ручей! Удачно мы забрели!

— Спасибо! — обрадовалась Ася. Помидор оказался сочный и сахаристый. — Только, знаешь, — уплетая его, сказала она, — надо что-нибудь оставить хозяевам огорода, в уплату.

— Я уже придумал: у меня есть ремень, новый совсем. Я без него вполне обойдусь.

— А у меня… — девочка, вздохнув, посмотрела на безымянный палец левой руки, — только вот это колечко. Ведь аппаратуру мы не можем здесь оставлять, хоть для них это просто браслеты и серьги. А это колечко серебряное, с настоящим сапфиром, родители подарили. Думаю, оно подойдёт. А чтобы оно не потерялось, давай, я его прикреплю к ремню!

Она отыскала длинную прочную травинку и продела её в кольцо и в пряжку ремня. Друзья повесили ремень на калитку, умылись в ручье, набрали воды, сорвали несколько помидоров и две маленьких жёлтых дыни — про запас, в дорогу. Уходить из уютного огородика не хотелось. Впереди их ждали голые скалы и страшный замок Тенебра…

«И куда мы идём?! — втайне думал каждый из них, шагая по редеющей траве. — Что мы делаем?! Это похоже на страшный сон!» Но позади тоже подстерегала опасность, и к тому же в грустном городе Радоплесе остались люди, которым больше некому было помочь.

— Зато в скалах легче укрыться! — жизнерадостным тоном сказал Сергей, чтобы подбодрить Асю.

Она кивнула, вглядываясь в приближающуюся коричневую зубчатую гряду:

— Надо найти между ними какое-нибудь ущелье, мне кажется, на плане что-то подобное нарисовано.

Холмы, между которыми они шли, вдруг закончились, как обрезанные. Тёмно-коричневая, гладкая гора поднималась прямо перед путниками к самому небу. Они пошли вдоль неё, дивясь на странный пейзаж. Следующая скала прижималась к первой так тесно, что только чахлые кустики трав смогли поместиться в щели. Друзья зашагали дальше. И вдруг каменная стена закруглилась, и им открылся извилистый узкий проход, уходящий вглубь скалистой гряды. Не раздумывая, они свернули в него.

Здесь царил полумрак. Однако, вопреки ожиданиям, дети не почувствовали себя укрытыми от опасности. Напротив, чем дальше они углублялись в каменный лабиринт, тем тревожнее становилось им. Ася взглянула на кольцо: так и есть, оно светилось бледно-розовым огоньком.

— Они где-то здесь, — невольно остановившись, тихо сказала она, — или мы приближаемся к чёрному замку.

Мальчик посмотрел на своё кольцо, внимательно огляделся и ответил так же тихо:

— Никого не видно …

— И я не вижу… Да оно и не очень ярко горит! А знаешь, может быть где-то неподалёку их дорога в замок, ведь, помнишь, хранитель говорил, что они носят Эдаксу это их ужасное «вино»… Может быть, они даже и не ходят, а летают…

Друзья посмотрели вверх, на узенькую полоску синего неба, Ася поёжилась, а Сергей, сам не заметив этого, выпрямился и расправил плечи: он подумал о том, что ответственность за спутницу лежит на нём, и это странным образом прибавило ему сил.

— Наверное, надо теперь привыкать, что кольца тревоги горят, — небрежно-спокойным тоном заметил он. — Ведь гизлы излучают зло, даже когда не видят нас, а их здесь, должно быть, полно. Думаю, розовый огонёк — это ещё не опасность. Только бы не красный!

Ася кивнула, и они зашагали дальше, настороженно глядя вперёд и безотчётно стараясь держаться поближе к отвесным безжизненным скалам. Ущелье поворачивало то влево, то вправо, несколько раз детям пришлось перелезать через завалы камней, и мальчик помогал своей спутнице, подстраховывая и поддерживая её. Чувство тревоги сгущалось, как удушливый полуденный зной. Но вот впереди вместо безжизненных скал показалось небо — и скоро друзья оказались над невысоким обрывом. Перед ними открылась усеянная валунами и обломками скал долина с чёрным замком посредине.

— Тенебра… — протянула Ася, и глаза её расширились.

Сергей, молча нахмурясь, смотрел на мрачный зубчатый силуэт. Это оказался не замок, а настоящая угольно-чёрная скала с пещерой вместо входа и окнами-норами, кое-где светящимися тусклыми красноватыми бликами. Дети прижались к стене ущелья, обоим хотелось слиться с шершавым коричневым камнем.